Сохрани меня - Страница 13

Я улыбаюсь:

— Нет. По крайней мере, не привычки в еде.

Он оплачивает нашу еду и напитки, пока я выбираю столик на террасе. День прохладный, но солнце сжалилось и греет. Когда мы немного подкрепились, я спрашиваю:

— Так для чего это?

— В Японии было одиноко. Имею в виду, у меня было несколько поездок за год, но эта была иной. Я знал, что ты не будешь ждать меня здесь, и время там было весьма подпорчено из-за этого.

— Прости. Знаю, что это было неожиданно.

— Неожиданно, да. У меня было время подумать после нашего последнего разговора. Находиться вдалеке от тебя было сложно. Мне бы хотелось, чтобы ты дала мне шанс попытаться всё наладить.

— Грант…

— Я тебе кое-что привёз.

— Мне? — спрашиваю я, касаясь груди. — Зачем?

Он берёт кейс с земли и кладёт его на стол. Тот открывается после парного клика, и Грант достаёт прямоугольный пакет. Я отталкиваю свой сэндвич и разворачиваю хрустящую коричневую бумагу, всё это время глядя на него.

Три панно создают картину ветки одинокого вишнёвого дерева в цвету. У неё снежно-серый фон, будто сейчас середина зимы, но розовые лепестки остаются чувственными, едва меняя свой цвет на белый.

— Это напоминает мне тебя, — произносит он.

— Оно прекрасно, — отвечаю я. — Хотя я не такая утончённая.

— Может, и нет. Ты права, вишнёвый цвет утончённый. Его жизнь коротка. Это напоминание о том, что нужно ценить редкие и драгоценные моменты.

Мои глаза мечутся между его лицом и подарком.

— Ты не сделал ничего плохого, Грант.

— Возможно, ты чувствовала себя… Не знаю, недооценённой. Я не был предназначен для этого, — на обычно выглаженном костюме появляются складки, когда его плечи поникают. — Не тем занимался. Иногда я забываю, что просто выслушать помогает больше, чем решать проблему. Если бы знал, что теряю тебя, малышка, я бы сильнее старался быть здесь с тобой.

— Дело не в этом, — говорю я.

Чувствую, как сжимается горло и болит сердце.

— Дай мне ещё один шанс.

Я смотрю на стол, избегая его грустных глаз:

— Мне жаль. Я не могу.

— Почему нет? Мне нужна причина, Кэт. «Так не пойдёт» делает вещи только хуже. Это может значить что угодно.

— Я кое-кого встретила.

— Что?

Я заставляю себя встретиться с ним взглядом, но он пристально всматривается в невидимую точку на столе.

— Быстро, — произносит он. — Хотя… — он поднимает глаза: — Пока мы были вместе?

— Нет.

— Кто он? Чем занимается?

— Он… Объектами в стадии строительства.

— Мне не нравится, как это звучит.

— Вот такая я.

Я тянусь к его руке и сжимаю её:

— Спасибо за подарок.

Я заворачиваю панно, пока Грант убирает кейс со стола.

— Я провожу тебя обратно.

— Тебе не по пути, — произношу я, но мы уже идём.

— Кэт, — спрашивает он не решительно, — ты уверена насчёт этого? Мы хорошая пара, так все говорят. С работой всё в порядке. У меня есть дом, где я хочу, чтобы была и ты. Я помог уладить всё то дерьмо, через которое тебе пришлось пройти. Я люблю тебя. Этот парень может дать тебе всё это?

Мы останавливаемся возле огромных окон галереи, и я изучаю лацканы его пиджака. Это правда: Грант — мечта, а не парень. Жизнь с ним была бы лёгкой, гораздо легче, чем с Кельвином.

— Я не знаю, — в итоге говорю я. — Но это не имеет значения. Ничего не важно, потому что ничто не может удержать меня от него.

Я благодарна Гранту за то, что он разворачивается и уходит, потому что больше не могу выдерживать выражение его лица. Однако он останавливается и оборачивается. Он пялится сквозь меня в галерею.

— Когда впервые ты показала мне то фото, я спросил, почему оно так важно для тебя. Ты сказала, что сидела там, ждала и мечтала.

— Ты спросил, получила ли я когда-нибудь то, о чём мечтала.

— Ты сказала «нет». Почему у меня такое чувство, что это изменилось?

Я вздёргиваю головой.

— Потому что это так. Я не получила то, что хотела, но получила кое-что лучше.

— Прощай, Кэт.

Грант уходит дорогой, которой мы пришли, и я наблюдаю за этим, пока он не поворачивает за угол. Переживаю из-за того, что говорит обо мне предпочтение Кельвина Гранту, будто я не способна уйти от боли, которая для нас кажется неизбежной. Его боли, моей и нашей совместной.

Позже я сижу на том же месте в галерее, когда Мелинда тихонько присвистывает.

— Ого.

— Что? — спрашиваю я, закрывая железную решётку.

— Высокий и сексуальный сейчас пялится в нашем направлении.

— Кто?

Она указывает на тротуар, и я замечаю Кельвина, прислонившегося к машине.

— Это Кельвин, — отвечаю я.

— Это твой новый парень?

— Я же говорила, что он горячий.

— Эм, что горячий, так это точно. Он великолепен.

Кивнув, я соглашаюсь. Его упругое тело и подтянутые мышцы скрыты под джинсами и свитером цвета зелёного леса, пока он расслабленно опирается на капот. Рукава подвёрнуты, а загорелые руки скрещены на груди. Но, скорее всего, мне бросается в глаза в этой картине то, что на нём чёрные очки в толстой оправе, которые он надел впервые с тех пор, как вернулся в мою жизнь. Я чувствую его напряжение даже на расстоянии. Или, может быть, это моё собственное напряжение из-за того, что я вижу Кельвина в старой версии.

Мелинда хлопает себя по лбу:

— Оу… Не злись. Я забыла предупредить, что он звонил ранее.

— Звонил? — спрашиваю я и делаю глубокий вдох. — У нас с Кельвином сейчас планы. Я познакомлю вас в другой раз.

Когда я приближаюсь, двигаются лишь его глаза.

— Неожиданно, — произношу я.

— Не хочешь рассказать мне о свидании во время ланча?

Я останавливаюсь, почти касаясь носками его обуви.